— Они мне отказали. Они. Мне! – Антония пребывала в ярости, нервно перемещаясь по комнате, она крушила все, что попадалось ей на пути, выкидывая сгустки разрушительной энергии в виде небольших фаерболов. Той, которую ей так и не удалось использовать на встрече с вампирами. Тиара, забарикдировавшись на диване мягкими подушками, молча гасила появляющиеся огни едва уловимыми движениями пальцев. У нее не было необходимости о чем-то спрашивать, ведь она видела все своими собствеными глазами.

Встреча произошла на кладбище – священном месте как для ведьм, так и для вампиров. Когда-то давно, когда между ними еще не было ни вражды, ни обиды, это место было общим для всех. Здесь проводили ритуалы и шабаши, хоронили и воскрешали, любили и убивали. Но сейчас это место оказалось границей между двух враждующих кланов, не готовых уступить друг другу и миллиметра священной земли. Вдоль клабдища проходила невидимая стена, разделяя его на две равные половины. С одной стороны охряняемая надеждыми ведьминскими заклинаниями, подкрепленными магией предков, с другой — накрытая некроманским куполом, круглые сутки находящаяся под неусыпным котролем темных охотников. Никто не смел нарушать границы, четко зная, что платой за это будет собственная жизнь.

Старейшины общины ведьм и главы кланов вампиров устали от напрасных смертей и бесполезных войн, и во времена черной  чумы заключили пакт, поклявшись, что больше ничья кровь не прольется напрасно. А нарушителей пакта будут судить на Сире – месте, где не действует магия ведьм и отсутствует сила вампиров – единственном месте, где бывшие когда-то одной семьей существа могут теперь вести более-менее конструктивный диалог.

Именно туда и пришла Антония, позвав с собой лишь сестру Тиару. Послав вампирам ворона, она не стала ставить в известность старейшину, посчитав, что уже и так имеет достаточно полномочий для вершения судьбы общины. Но просчиталась. Вампиры прислали на встречу зеленый молодняк, не обученный вести диалог, чем больно задели самолюбие будущей страшейшины. За такое неуважение ей хотелось оторвать кровопийцам головы, что она неоднократно и проделала, правда только в мыслях. На каждое ее слово они с презренной улыбкой на губах говорили «нет», упиваясь видом униженной ведьмы. «Нет. Нет. Нет. Нет.»

— Они прислали эту шушору чтобы унизить меня. Думают, что я никто. Но ничего, скороно они сами приползут ко мне на коленях, — Антония наконец-то остановилась, устремив напреженный взгляд к горизонту, туда, где вот-вот должно было взойти солнце. Теперь это ее личная виндетта. Обладая магией своих сестер, подкрепенной силой уходящей старейшины, она была уверена, что сможет добиться своей цели и без посторонней помощи. Более того, она уже знала план своих дальнейших действий.

— Пришла пора вернуть беглянку, — неожиданно спокойным голосом произнесла она, поднимаясь вверх по деревянной лестнице, — скажи, что это приказ.

«Но почему я?», — хотела было возмутиться Тиара, но лишь испуганно моргала в ответ. Происходящее в этом доме в последнее время нравилось ей все меньше, но звонить в колокола по этому поводу средняя из сестер пока не спешила. Они выполнит приказ, не задавая вопросов. Как всегда, и нисколько не обидится, если ее вновь посчитают безголосым исполнителем. «Еще не время», — твердила она себе, накручивая на палец прядь иссиня-черных волос, «еще не время…»